На этой неделе я был приглашен на презентацию исследования в Министерстве Связи, посвященного доступности интернета для лиц с ограниченными возможностями здоровья. Ситуация с доступностью, что уж тут говорить, печальная. И двойне грустно писать о новых технологиях и возможностях, которые предоставляет интернет, когда понимаешь, что для категории людей, которые в них нуждаются больше всего, они недоступны.
Одним из уже опробованных способов исправить ситуацию является внесение исключений в режим охраны авторского права. Как известно, чтобы издать книжку во многих странах, в том числе и в России, в алфавите Брайля, не требуется получать разрешение правообладателя. Ну а что с остальным миром? По данным ВОЗ, на Земле более 314 млн людей с ограничениями по зрению, 90% из них живет в развивающихся странах. Доступа к книгам и аудиовизуальным материалам у них нет — лишь в 60 странах мира есть исключения, предусмотренные для подобных работ, около 5% работ переводятся в форму, доступную для инвалидов. Не говоря уже о том, что в эпоху цифрового контента легальное трансграничное распространение материалов для слепых невозможно без международных соглашений. Конвенция ООН о правах инвалидов прямо указывает, что законы о защите прав интеллектуальной собственности не должны становиться неоправданным или дискриминационным барьером для доступа инвалидов к произведениям культуры.
Но оказалось, что авторское право для многих важнее прав человека.
Предложение по новому соглашению в рамках Всемирной организации интеллектуальной собственности при ООН появилось еще в 2009 году. Оно должно было упростить создание работ для людей с ограниченными возможностями для чтения и разрешить трансграничный обмен такими работами в цифровой форме и было поддержано развивающимися странами и международными организациями инвалидов. Но, удивительным образом, делегация США (где с доступом к книгам как раз все в порядке) вскоре поменяла позицию и стала агрессивно выступать против соглашения : на администрацию Обамы оказывали огромное давление лоббисты правообладателей. Да еще подоспело время переговоров по уже теперь мертвому ACTA, и речь о каких-то послаблениях, по замыслу правообладателей из AAP, RIAA и MPAA, уже идти не могла. Для них исключения, пусть и с такой благой целью, — это «начало ликвидации существующей глобальной структуры договоров об авторском праве». То есть ужесточать режим — пожалуйста, а вот ослаблять — ни-ни. Вторая линия борьбы прошла между Европарламентом (одобрившим соглашение и торпедировавшим ACTA) и Еврокомиссией (прямо противоположная позиция), которая пыталась ввести ограничения, какие работы будут подпадать под соглашение и кто сможет воспользоваться правом на создание.
В позиционных боях прошло почти четыре года. 26 июня 2013 года соглашение было наконец подписано. Но в каком виде? В мае, за месяц до начала переговоров по соглашению, со стороны правообладателей началась настоящая атака. Практически все крупные американские и европейские ассоциации выступили против его подписания, причем в таких терминах, как будто собираются отменить Бернскую конвенцию. Американская ассоциация кинокомпаний была главным противником исключений для аудиовизуальных произведений, и работ для глухих и слабослышащих, — и они выиграли. Почти наверняка появятся в итоговом тексте и так называемый трёхступенчатый тест из Бернской конвенции, — который фактически позволит правообладателям контролировать и запрещать распространение материалов для слепых, тогда как изначальный текст подразумевал принцип свободного использования для таких работ. Конечно, соглашение все равно принесет пользу, но международное сообщество могло бы сделать куда больше.